Вера Кирштейн

Адвокат, специалист по урегулированию споров, действительный член Израильской коллегии адвокатов

Оригинал статьи опубликован на иврите в журнале TheMarker, июнь 2017 

— В детстве я хотела спасать страдающие семьи и уже в двенадцать лет знала, что буду адвокатом по семейным делам. К этому подталкивала вся моя жизнь в родительском доме. До сих пор помню ссоры, крики и скандалы, наблюдать за которыми мне ребенком приходилось каждый день. У моих родителей были непростые взаимоотношения. Мама с папой развелись, потом воссоединились и по сей день живут вместе как кошка с собакой, но утверждают, что любят друг друга.

В городе, где я родилась, поступать в колледж для профессионального обучения можно в шестнадцать лет. К этому возрасту я уже твердо знала, чего хочу, и сказала отцу, что собираюсь изучать юриспруденцию. Отец был, мягко говоря, категорически против, и его крик я помню до сих пор. Когда я сегодня рассказываю об этом, люди спрашивают меня: уверена ли я, что мой отец еврей? Потому что любой еврей может только мечтать, чтобы его ребенок стал адвокатом.

Но надо понимать, что этот разговор происходил в 2001 году, когда юриспруденция была совсем не в почете в Беларуси. Вряд ли можно было с гордостью рассказывать знакомым, что дочь учится на юриста, и быть уверенным в ее трудоустройстве. Уж лучше на шеф-повара!

Однако я все же решила идти выбранной дорогой. Подала документы, выдержала экзамены и была принята в колледж. На мое счастье, отец увидел, что я настроена серьезно, понял, что я хочу именно этого и не собираюсь отказываться от своей мечты, и в конце концов согласился с моим выбором.

Я изучала юриспруденцию в колледже, затем поступила в институт. После репатриации окончила курсы по израильскому законодательству, сдала 9 экзаменов на его знание, а затем и финальный экзамен коллегии адвокатов – тот же, что сдают на лицензию коренные израильтяне. Это была настоящая победа! По многим причинам: я была новой репатрианткой, мне нужно было зарабатывать, поддерживать семью, учиться и осваивать язык, на котором тогда говорила с большим трудом.

После этого я начала работать в офисе Рони Коена, адвоката с безупречной репутацией среди коренных израильтян. С самого начала специализировалась на семейном праве.
Я принципиально искала стажировку в офисе, где никто, кроме меня, не говорит по-русски. Было очень сложно, но результат того стоил: вместе со знанием нюансов законодательства и судопроизводства я получила и хороший иврит.

После стажировки я работала у Рони Коена еще три с половиной года. Он поддерживал и обучал меня все это время, потом помог открыть свой офис. И теперь я могу в любой момент обратиться к нему за профессиональной помощью. Горжусь, что у меня такая школа!

Начав работать самостоятельно, я продолжаю пополнять свои теоретические знания, подкрепляя их опытом, постоянно прохожу различные курсы профессионального усовершенствования. Получила дополнительную квалификацию медиатора, в настоящее время углубляю и расширяю свои знания в магистратуре со специализацией в семейном праве в Университете Бар Илан.

Со временем моя мечта «спасать семьи» немного трансформировалась. Повзрослев, я поняла, что не всегда надо отчаянно бороться за сохранение брака. Иногда лучше развестись, чем остаться вместе и делать друг друга несчастными, а в конечном итоге и травмировать детей, закладывая им в подсознание образец «неудачной семьи». Многие пары считают, что они должны сохранять семьи ради детей, пока те не вырастут. Это не всегда так, а порой и совершенно не так. На собственном опыте, с высоты прожитых лет, я убедилась, что некоторым парам гораздо лучше развестись именно для детей и ради их будущего.

Дети — предмет моего всегдашнего беспокойства в бракоразводных процессах. Они ведь часто оказываются втянутыми в битву, которая не имеет к ним никакого отношения. И тут задача родителей обеспечить детям максимально безболезненный развод.

Сегодня при сопровождении разводов мне очень важно помочь парам расстаться как можно быстрее, ведь это позволит бывшим супругам начать новую, более счастливую жизнь. А главное, что если развод не превращается в бесконечную тяжбу, то меньше страдают дети.

Я тоже пережила развод. Вспоминаю, как удивленно смотрел на меня мой адвокат, когда мы вышли из суда. Он был ошеломлен, что я и мой бывший муж обнялись на прощание и заплакали.

С бывшим супругом мы до сих пор сохранили прекрасные человеческие отношения и не теряем связи ради нашего общего ребенка. А в своем втором браке я начинаю понимать, что такое хорошее супружество.